Со дна моря

 

 /Отрывок из повести "Со дна моря" журналиста Лепесткова Степана Ивановича/

 

   Подводная лодка «С-11» оказалась в первые дни Отечественной войны на самом переднем крае битвы с фашизмом. Район действий простирался от берегов Германии до Латвии… 

   Днем «С-11» плавала на глубине вдоль побережья и, оставаясь невидимой для врага, наблюдала за поверхностью в перископ. Ночью всплывала и уходила в море – пополнить запасы воздуха и электроэнергии, совершала переход в новые районы вражеских коммуникаций.

   На подводной лодке несколько отсеков, разделенных водонепроницаемыми переборками, и каждый из них имеет свое определенное назначение. Например, в первом и седьмом размещались торпедные аппараты, во втором – аккумуляторы, в пятом – мощные дизеля подвод- ного хода, в шестом – электродвигатели, сообщающие ход кораблю в подводном положении. И трудно назвать на подводной лодке ту специальность, которая имела бы большую или меньшую значимость. Все специальности важны, все значительны и от четкой работы каждого зависит успех плавания. Удача одного обеспечивает успех другого, ошибка или промах одного вызывают общую неудачу. По-этому в боевом походе люди, занимаясь своим делом, особенно напряжены и сосредоточены.

   …Вечером инженер-механик доложил командиру: аккумуляторные батареи требуют зарядки.

– За ночь успеете? – спросил капитан-лейтенант Середа.

– Если не придется прерывать.

– Такого обещать не могу. Сами понимаете – обстановка боевая. Может быть, прерывать придется, и не один раз. Предупредите об этом людей.Прервать зарядку с тем, чтобы быстро уйти под воду, – маневр не только сложный, но и опасный. Если кто-нибудь оплошает

   …Вот почему комиссар лодки Шапошников спешит в пятый отсек, чтобы поговорить с мотористами, он ловко протискивается в круглый лаз переборки, толкует с мичманом Плющиковым – старшиной мотористов. Потом тот энергичным движением руки подзывает к себе мотористов Павла Кузмичева, Николая Курлова, плавчанина Василия Мазенкина, Николая Тарасова и Дмитрия Туманова и коротко, по-деловому, напоминает им особенности предстоящей работы. На них можно положиться – все они комсомольцы.И тотчас в переговорных трубах раздается команда к всплытию. Лодка поднимается на поверхность. В пятом отсеке мотористы спешно запускают двигатели внутреннего сгорания – самые крупные механизмы на лодке.

   Под литыми кожухами дизелей рождалась огромная сила, дающая лодке ход, заряжающая аккумуляторные батареи. Шумно, с ревом гудят мощные вентиляторы. Через люк центрального поста врываются потоки свежего воздуха и разносятся по отсекам.Подводники отправляются в боевую рубку покурить – в подвод- ном положении это запрещено делать, выходят на мостик подышать чистым морским воздухом. Во всех отсеках, кроме дизельного и электромоторного, остаются только вахтенные, а в этих двух несут вахту все, они готовят лодку к новому длительному подводному плаванию, к предстоящим боям.Трудно приходится мотористам. В отсеке – оглушительный грохот работающих дизелей, жарко, воздух насыщен парами масел. Обнаженные, мокрые моряки копошатся у двигателей, переговариваются знаками – слов все равно не услышишь. Вымазанные в солярке и масле, уставшие, они трудятся не покладая рук, бдительно следят за показаниями приборов, обеспечивая бесперебойную работу механизмов.

   А наверху бесился шторм. Лодку швыряло из стороны в сторону, волнами то и дело захлестывало шахту подачи воздуха, и вода попадала в отсек к мотористам. Старший помощник Горбань принес мокрую куртку. Он передает её Василию Мазенкину и кричит на ухо: – Изобрети способ побыстрее просушить. 

   Горбань присаживается на кожух дизеля, рядом с комиссаром. Офицеры молча наблюдают за Мазенкиным. Его вид вызывал восхищение у командиров. Моряк нахмурился, губы сжал, спиной в переборку уперся, ноги шире расставил, руки – на рукоятках управления, взгляд сосредоточенный, зорко следит за всем. Чувствовалось, он готов к любой неожиданности, его не собьет с ног никакой шторм. А качка резкая – махом с борта на борт. Неожиданно корабль тряхнуло. Моторист Дмитрий Туманов чуть не упал, потянул рукоятку на себя. Двигатель сбавил обороты. Но Мазенкин словно ждал этого. Он тут же двигателю прибавил ходу и поддержал краснофлотцев.

   Среднего роста, ладно скроенный, коренастый и сильный, сын тульского колхозника из деревни Мармыжи, Василий Мазенкин словно специально родился для моря, ставшего его родной стихией. Призванный на военную службу в 1939 году, он настоял, чтобы его направили во флот. Желание юноши удовлетворили. С окончанием учебного отряда подводного плавания Василий получил назначение на лодку «С-11».Первый же год службы на подводной лодке явился для молодого матроса периодом серьезных испытаний и проверкой его морских качеств. Василий показал себя внимательным, неутомимым тружеником. Старательный, добросовестный и любознательный паренек очень полюбил свою военную специальность. Он не жалел времени на учебу и часами возился с механизмами, внимательно наблюдал, как старшина мотористов Плющиков уверенно управлял сложной техникой, запоминал его объяснения. То ли врожденная склонность к машинам, то ли гражданская специальность помогла – до призыва Василий работал на заводе в Туле, а скорее всего то и другое, да еще трудолюбие и огромное желание стать первоклассным специалистом, уже через месяц его поставили дублером вахтенного у дизель-генератора, а через два – доверили самостоятельное несение вахты. Учебные походы закалили и подготовили его к тяжелым испытаниям, которые пришлось выдержать экипажу «С-11» в самом начале войны.Вероломное нападение немецко-фашистских захватчиков застало молодого балтийца уже вполне сложившимся и зрелым воином-подводником, дисциплинированным, отличным мотористом и прекрасным товарищем, на которого во всем можно положиться. Скромный, добродушный по складу своего характерам, он казался с первого взгляда медлительным человеком. Но это на берегу, в базе, в спокойной обстановке. В море, в походе, особенно, когда кораблю грозила какая-нибудь опасность, Василий преображался неузнаваемо, движения становились ловкими и быстрыми, голос резким, взгляд колючим, на лице вспыхивал румянец, видимый даже под загаром, зубы плотно сжимались. Собранный, решительный, расчетливый и хладнокровный краснофлотец готов был грудью защищать товарищей и родной корабль. И не было такого самого трудного дела, которое моторист не довел бы до конца. В любом положении, как бы опасно оно ни было, он не знал ни усталости, ни страха.

    Третий час «С-11» находилась в надводном положении, мощно клокотали дизели, сотрясая весь корпус корабля. Неожиданно раздается ревун – срочное погружение. Вахтенные заметили на горизонте вражеские катера-охотники. Лодка мгновенно уходит на глубину. Это произошло столь внезапно, что стоявший рядом с Мазенкиным моторист не успел перекрыть заслонку подачи воздуха в шахту, и в отсек ворвалась сильная струя воды.Оттолкнув оторопевшего матроса, Мазенкин одним движением перекрыл шахту и укоризненно произнес:

– Эх, воды сколько набрали! Утонуть ведь так можно. Не маленький, должен понимать, что мы вышли в море не в бирюльки играть.

   На подводной лодке выключены все двигатели. В отсеках воцарилась тишина. Гидроакустик Петр Кокарев, любовно прозванный моряками «уши корабля», неподвижно застыл в своей тесной рубке, в сложном хаосе всплесков, шорохов и писков он безошибочно определяет, где находятся вражеские катера и, наконец, сообщает, что они удалились.«С-11» снова всплывает, возобновляется зарядка аккумуляторных батарей. К утру трудоемкая вахта мотористов и электриков заканчивается. Запасы электроэнергии пополнены.

   Лодка скрывается под водой и берет курс в район боевых позиций. Комиссар отмечает добросовестную работу мотористов и объявляет благодарность Мазенкину за то, что тот всегда показывает матросам пример выдержки и стойкости.

– Замечательные у нас мотористы, – спустя несколько минут говорит Шапошников командиру лодки, – и особенно Василий Мазенкин. Наблюдал за их действиями и невольно думал: какую великую любовь к делу, какое высокое чувство ответственности нужно иметь, чтобы трудиться буквально до изнеможения, обеспечивая постоянную боевую готовность корабля.

– Поднять перископ! Осмот-реть горизонт! – Командир решил всплыть и осмотреться.

   Капитан-лейтенант увидел в перископе невдалеке от берега вражеский транспорт водоизмещением в пять тысяч тонн. На таком транспорте можно разместить свыше 100 танков или до двух тысяч солдат с вооружением и боеприпасами или до 3000 тонн продовольствия, чего должно хватить целой вражеской дивизии на три месяца. Допустить эту силу на фронт, значит, погубить тысячи советских людей. С моря транспорт надежно прикрывали корабли конвоя. Враг мог легко обнаружить нашу подводную лодку. Но командир решил атаковать важную цель.

– Боевая тревога!

   Лодка стремительно рванулась вперед. Вот она проникла уже в самую середину конвоя. В переговорных трубах всех отсеков ловят каждое слово командира. Матросы и старшины, чувствуя остроту момента, замерли на постах в боевой готовности немедленно и безукоризненно выполнить приказ. Сейчас они были подобны туго стянутой пружине, накопившей громадный запас силы. Все чувствовали: долгожданный момент настал. Через мгновение пружина должна будет с молниеносной быстротой развернуться, и вражеский транспорт будет уничтожен. Раздалась команда.

– За Родину!.. Первый аппарат… Залп!

   Лодка вздрогнула от легкого толчка – торпеда вышла из аппарата и помчалась по курсу, начертанному командиром. На транспорте, заметив сереб- ристый след из воздушных пузырьков, оставляемый торпедой, попытались отвернуть. Но удар моряков был неотразим. Гитлеровское судно раскололось пополам и, объятое пламенем, погрузилось в море.

   В боевую летопись подводной лодки «С-11» была вписана первая страница.Немецкие корабли конвоя – миноносцы и «охотники» за подводными лодками, как волчья стая, бросились к «С-11», дерзко выведшей из строя охраня-емое ими судно. Все слилось в непрерывном грохоте глубинных бомб. Но подводная лодка сумела сбить преследователей со следа и уходила все дальше в глубь моря……

   Ночью, когда лодка производила зарядку аккумуляторов, случилась беда. В трюме пятого отсека внезапно зашипело, и на моряков дохнуло горячим паром. Мичман Плющиков доложил о происшествии в центральный пост, срочно остановил дизель. Оказалось, лопнул амортизатор масляной магистрали – толстое резиновое кольцо, соединяющее два конца магистрали. Видно резина лопнула от вибрации при работе дизеля.Инженер-механик приказал заменить амортизатор. Василий Мазенкин взял ключ и полез в трюм. Он еле пробрался к амортизатору: место неудобное. Кое-как просунул руку с ключом, стал отдавать болты. Лицо у него было усталое и перепачкано маслом. И руки тоже по локоть в масле. А мичман сверху, из-за дизеля, придерживал своим ключом гайки. Матросы порядком измотались, пока сняли лопнувший амортизатор и заменили его новым, потом снова взяли на болты. Работали два с лишним часа, но повреждение устранили.

– Быстро управились, – сказал инженер-механик.

– Объявляю вам благодарность за отличное выполнение задания!

– Служим Советскому Союзу! – ответили Плющиков и Мазенкин… 

 

Благодарим за предоставленные фото и информационные материалы Мазенкину Людмилу Дмитриевну